Несмотря на «дружбу навек», объем прямых китайских инвестиций в российскую экономику, в частности, в Приморский край, пока этим рукопожатиям не соответствует. Почему? На это вопрос мы попросили ответить Сергея Шилина, генерального директора компании Fortune Dragon Asia Pacific, представителя Российско-Китайского Делового Совета, эксперта Российско-Китайской межправительственной комиссии по инвестиционному сотрудничеству. Заметим, что выходец из Приморья может судить о ситуации, так сказать, с того берега — Сергей Шилин уже 16 лет живет в Китае.

Закольцевать коридоры

— Сергей, в Приморье уже реализуются некоторые серьезные инвестиционные проекты с привлечением капитала из Китая. Но, если откровенно, пока китайские бизнесмены смотрят в нашу сторону достаточно осторожно…

— Надо задать вопрос, что такое Россия для Китая? Это для русских Россия — огромная территория с неисчерпаемыми ресурсами, которые включают в себя всю таблицу Менделеева. Все правда, вот только, помимо России, есть масса других стран и целых континентов, таких как Африка, Австралия, Южная Америка. Бесспорно, инвестиции в ряд этих территорий связаны с политическими и другими рисками. Однако во многих странах эти риски не выше российских, а в иных ситуация выглядит более привлекательной. К тому же, климат там более мягкий, не требуется большого количества ресурсов для зимнего отопления, нет нужды возводить прочные теплостойкие цеха, что существенно сказывается на себестоимости продукции.

Есть замечательная книга Роберта Каплана «Муссон. Индийский океан и будущее американской политики», где он, с точки зрения экономической географии, показывает, что в будущем ключевым центром активности станет не столько бассейн Тихого, сколько Индийского океана. Если внимательно посмотреть, как развивается китайская концепция «Один пояс — один путь», а также присмотреться к тому, как китайцы относятся к проектам в ЮВА, Ближнем Востоке и Африке, по сравнению с проектами в России, (именно присмотреться к практическому, а не декларативному интересу), то можно прийти к заключению, что выводы Каплана весьма правдоподобны.

— У нас — морозы. В южных морях — пираты. Еще неизвестно, что хуже, как вы считаете?

— Если говорить о пиратах, то самым страшным «пиратом» для Китая, скорее, видится американский военно-морской флот. Принимая во внимание проблематику, которую мы наблюдаем в южных морях, Китай разрабатывает различные варианты защиты, исключения узких мест. К таковым, например, можно отнести Малаккский пролив, через который проходит значительная часть всемирного нефтяного потока. Именно этим обуславливается интерес Китая к развитию транспортных коридоров через Таиланд и Бирму, сокращая путь к Индийскому океану.

Китай также активно инвестирует в развитие сухопутных путей через Среднюю Азию и Пакистан. Вот куда реально поступают китайские миллиарды. Как страна прагматичная, Китай, безусловно, рассматривает разные варианты. Один из них — Россия, которая, помимо ресурсов природных, располагает армией и флотом, способным в нужный момент поучаствовать в совместных учениях вблизи т.н. «спорных территорий».

— Как вы считаете, насколько интересен Китаю проект свободного порта Владивосток?

— В этой связи особо хочется отметить ситуацию в двух северо-восточных провинциях КНР — Хэйлунцзян и Цзилинь. На мой взгляд, активное вовлечение именно этих территорий в проект свободного порта Владивосток мог бы дать толчок экономическому подъему в этих провинциях. Обратимся к истории. В 50-х годах прошлого столетия эти территории были наиболее развиты в промышленном отношении, и сыграли существенную роль в экономическом подъеме молодой китайской республики. С началом экономических реформ Дэн Сяопина центр экономической активности страны сместился на юг, откуда постепенно расширился, охватив территории дельты Янцзы (территории Шанхая, провинций Чжэцзян и Цзянсу). Ситуация же на северо-востоке, на фоне остального Китая, видится весьма плачевной, что заметно по потоку столичных чиновников, устремившихся в регион для поиска пути решений. Северо-восточные провинции, Хэйлунцзян и Цзилинь, не имеют своего выхода к морю, для них также характерны знакомые нам проблемы с зимними холодами.

На платформе ВЭФа активно обсуждались проекты двух транспортных коридоров из Китая в порты Приморья. На мой взгляд, было бы интересно изучить возможность трансформации этих транспортных коридоров в транспортное кольцо, соединяющее две китайские провинции, проходящее из Хэйлунцзяна в Россию, через пограничный пункт Суйфэньхэ-Пограничный, далее через Уссурийск во Владивосток, оттуда в Славянку, Краскино и входящее в провинцию Цзилинь. Кольцо может иметь ответвления в Находку и Северную Корею. Такой инфраструктурный проект помог бы более плотно вовлечь в экономическую систему прилегающие страны и дал толчок экономическому развитию. Сразу оговорюсь, это лишь идея, ее целесообразность необходимо изучать и просчитывать. Вопрос лишь в том, есть ли в России люди, думающие настолько масштабно о развитии Дальнего Востока, есть ли желание действительно этим заниматься, вкладывать финансы, привлекать специалистов.

Деньги любят уют

— Некоторые «аналитики» сразу начинают говорить о «подрыве суверенитета России на Дальнем Востоке…

— Во-первых, работа по экономике ни в коем случае не отменяет выполнение своих функций силовыми структурами, задачей которых и является защита этого самого суверенитета. А, во-вторых, давайте на минуту представим ситуацию, что в силу экономической стагнации ситуация в северо-восточных провинциях достигла некоего социального кризиса. Каковы будут последствия для Приморья, если более чем стомиллионные народные массы с китайской стороны границы придут в движение? Какая сила будет в состоянии это остановить? Может быть, лучше что-то совместно строить, чем взаимным недоверием доводить обстановку до острой социальной напряженности? Для тех, кто считает подобный сценарий чрезмерно апокалиптическим, сошлюсь на данные авторитетной американской частной разведывательно-аналитической компании Stratfor, которая пишет о том, что ежегодно в Китае регистрируется порядка 6000 народных волнений разного масштаба, немалая часть из которых проходит как раз по соседству с нашей страной. Не все гладко и в Поднебесной.

— Какие факторы можно отнести к нашим главным инвестиционным минусам?

— Несомненно, это образ страны, к созданию которого мы сами, зачастую, причастны. Когда с китайцами заводишь разговор о тех возможностях, которые есть в России, они советуют, знающим китайский язык, просмотреть китайские форумы. Там наглядно видно, какой образ России сложился у китайцев. В глазах большого количества китайских граждан, Россия — это воинственная страна. Безусловно, тут же последует политкорректный комментарий, что воинственная — не значит агрессивная. В качестве примера приводят фотографию, где пассажиры выталкивают на взлетную полосу самолет. Это говорит, что Россия — страна с суровым климатом, где постоянно возникают какие-то катаклизмы, последствия которых героическое население нашей страны постоянно преодолевает. 

Безусловно, катаклизмы происходят во всем мире. Но правительства многих стран вкладывают серьезные средства в создании позитивного образа государства в мире в целом и в Китае, как стране с большим инвестиционным потенциалом, в частности. Деньги любят тишину и уют. Благодаря тем же маркетинговым усилиям, Австралия и Новая Зеландия являются в глазах китайских инвесторов идеальными для развития, например, сельскохозяйственного производства. Именно Австралия и Новая Зеландия, с точки зрения основных китайских потребителей, является поставщиком экологически чистых продуктов питания. Российское государство проектов по созданию положительного образа страны практически не реализует.

Две большие разницы

— Есть мнение, что российские и китайские бизнесмены с трудом понимают друг друга, и дело даже не в языке, а в ментальности. Так ли это?

— Проблемы бизнес-культуры в равной степени характерны для обеих сторон. Многие бизнесмены, как российские, так и китайские, не видят разницы между бизнес-идеей и бизнес-проектом. В российской интерпретации это выглядит примерно так: у меня есть 3 гектара земли, там можно построить оздоровительный комплекс, приходите, китайские инвесторы, постройте. Не знаю, как это окупится, и окупится ли вообще, но вы сами это как-то посчитайте! С китайской стороны «проекты» часто выглядят не лучшим образом. Например, так. Я, (китайский бизнесмен), знаю, что в Китае хорошо будут пользоваться спросом российские продукты питания, хочу выращивать не знаю точно что, при помощи неизвестно каких ресурсов и средств, но дайте мне сельскохозяйственных земель побольше и подешевле!

Это «знаю, что хочу, но не знаю, как это организовать, какие риски и варианты окупаемости», выдается что одной, что другой стороной «на полном серьезе» за бизнес-проект. То, что для доведения идеи до уровня проекта необходимо провести большое количество работы, а уж, тем более, что за эту работу надо адекватно заплатить, воспринимается большим количеством и российских и китайских компаний почти как посягательство на личное имущество. В итоге мы слышим в СМИ о подписании огромного количества соглашений на триллионы рублей, а в реальности эти документы представляют собой не что иное, как соглашения о намерениях, протоколы о понимании. Протокол о понимании есть, понимания нет!

— Многие китайские бизнесмены жалуются на полное отсутствие комфортной бизнес-среды. Что с этим делать?

— Действительно, это очень серьезный минус, особенно в сравнении. Большое количество наших чиновников любит посещать Китай, знакомиться с опытом коллег из сопредельного государства. Уже ни для кого не секрет, как Китай привлекал и привлекает инвестиции, (не только иностранные). В каждой администрации существует так называемое управление по привлечению инвестиций. В этом управление есть вся информация относительно возможностей для реализации проектов на данной территории. Это включает в себя и законодательную базу, и четко сформулированные преференции, и карты земельных участков, и информацию по инфраструктуре. Если какой-то из вопросов останется открытым, управление организует встречу с любым чиновником соответствующего проекту уровня, провезет, покажет участки, одним словом сделает все, чтоб потенциальный инвестор получил полное представление о тех возможностях, которые есть для его бизнеса на данной территории. Помимо правительственных структур, есть еще аналог наших корпораций развития, берущихся за организацию бизнеса в специальных зонах, где не только расскажут, но и, при помощи современных медийных устройств, покажут ваше потенциальное «светлое будущее».

В Приморье вроде идеи те же, и министерство есть, и агентство создано, и корпорация развития… Но, при наличии структур, пока нет уровня той работы, который обеспечивают китайские коллеги. В ходе общения с представителями различных российских структур выясняется, что в России нет полного понимания того, что происходит по другую сторону границы. Во многом на странных мифах строится представление о ситуации на Дальнем Востоке и у китайской стороны. Многие идеи и проекты основываются на неких предпосылках, которых в действительности не существует. Необходима грамотная экспертиза, привлечение профессионалов и, не побоюсь еще раз сделать на этом акцент, адекватная оплата работы профессионалов. Доказанным фактом является то, что вложение в «мозги» является не менее, а скорее более эффективным, чем вложения в пышные встречи-проводы, красивые речи с богато разукрашенных трибун.

И в заключение. Последние годы все с завистью смотрят на китайское экономическое чудо, выросшее на иностранных инвестициях. На самом деле, стоит вспомнить, с чего начинались эти инвестиции. Ведь на первом этапе иностранные инвестиции представляли собой возврат денег выехавшими из страны китайцами. Уместно также вспомнить опыт другого нашего соседа — Японии — поднявшей страну из послевоенных руин до высочайшего технологического уровня. Во многом подъем страны произошел за счет своих внутренних средств, которым дали возможность реализоваться. Повсеместно звучат реплики — в России нет денег. Оглянитесь вокруг! Сколько вокруг дорогих автомобилей, роскошных домов, яхт. Для многих не секрет, что за границей таких активов с российскими корнями еще больше. Почему все эти средства не идут в российскую экономику? Я не верю в то, что главной причиной являются недостатки в бизнес-культуре. Скорее всего, наша инвестиционная гавань видится для отечественного инвестора недостаточно уютной. Может быть, стоит начать с себя? Будут выгодными условия инвестирования для российского бизнеса, придут и другие страны.