Трах, бах, тарабах!.. Все-таки корейские машины явно не для приморских дорог. Минивен прыгает на свежих асфальтовых заплатках, как мячик на асфальте. Господи, что ж тут раньше-то было, если после «ремонта» так трясет? Разбитая дорога — верный страж дивных красот приморского поселка Преображение от настырных туристов… 

— Да это еще терпимо, сейчас-то! — пожимает плечами водитель Слава, коренной житель поселка. — Вот летом полный был караул. На Сергеевском перевале асфальт размыло так, что он километр просто висел! Автобусы большие ездить отказались, от греха… Народ «микриками» спасался, кому выехать срочно было надо. Мы с этой дорогой несколько лет мучились. Все обещали, только не делал никто ничего.

— А потом что? — спрашиваю.

— Кто дорогу залатал?

— Да известно кто. Кожемяко сюда приехал, сам за рулем, так через неделю все сделали…

— Да не он ли вашу Преображенскую базу флота развалил? Все говорят!

— Ну, раз говорят, знают, наверное. Да вы езжайте, сами посмотрите. Чего я вам рассказывать буду, все равно не поверите…

«Последние из могикан…»

Первое, на что натыкается взгляд человека, впервые приехавшего в Преображение, это деревянная церковь, как будто сошедшая с картинок учебника истории. Мелодичный колокольный звон, ярко синее осеннее море, абрисы судов на горизонте, в другой стороне — силуэты пятиэтажных домов, вперемешку с частным сектором…

Перед домами — симпатичные детские площадки. Честно говоря, во Владивостоке такого не наблюдается. Куда ни кинь взгляд — множество машин. Даже собачьи будки сделаны из разрезанных на части автомобилей. Население поселка — сплошь моряки, а какой уважающий себя «морской» обойдется без машины?

Преображенская база тралового флота — главный кормилец территории. Причем не только поселка, но и, по сути, всего Лазовского района. Из почти восьми тысяч жителей Преображения, включая стариков и детей, больше двух тысяч — работники ПБТФ.

Для Приморья Преображенская база тралового флота прочно связана с именем Олега Кожемяко, который вошел в совет директоров предприятия еще в 1995 году, а в 1998 его возглавил.

В июле 2018 года Преображенская база тралового флота сменила собственника. Теперь владельцем является ЗАО «Остров Сахалин», принадлежащий бывшему сахалинскому сенатору Александру Верховскому.

История базы уходит в тридцатые годы прошлого столетия. Предприятию под девяносто лет, не шутка, по нынешним временам! В жестокие шторма перестройки на дно пошли такие гиганты отрасли как ВБТРФ и «Дальрыба», а вот преображенцы удержались на плаву.

— Мы — последние из могикан, единственные, кто выжил! — улыбается Игорь Слободян, человек, вся жизнь которого прошла здесь, у моря, на базе.

Слободян родился и вырос в Преображении, закончил Дальрыбвтуз, вернулся в поселок, много лет ходил в море, теперь вот в управлении, на берегу. Знает в Преображении всех и вся. Я сижу в кабинете Игоря Николаевича, пью чай и слушаю историю, которую легко можно было бы положить в основу увлекательного фильма.

— Здесь все разваливалось в девяностые. И развалилось бы, если бы он не пришел. Кожемяко! Это вам все в поселке скажут. Люди тогда без зарплаты месяцами сидели. Собственники менялись, а толку не было. Мы на Кожемяко, конечно, недоверчиво сначала смотрели. И, правда, он в морском деле поначалу ничего не понимал. Я тогда старпомом ходил на плавбазе, так Кожемяко с нами специально в море пошел. Помню, на судне лез во все дыры, смотрел, где и что можно улучшить. Думаю, у него еще тогда эти мысли зародились, что надо строить корабли современные. На тот момент он один этим начал заниматься.

— Как он вам показался, новый собственник?

— Общались на равных. Нормальный он мужик, простой. Папы-мамы богатых не было, до всего сам дошел. Ему тогда 34 года было, работать мог сутками. В море особые условия ему не нужны были. Мог на диване спать. Что еще? Запомнилось: он очень быстро считает. Мгновенно, в уме.

— Говорят, жесткий?

— Не жесткий, а требовательный. Как к себе, так и к исполнителям. Не был бы таким, не справился бы, когда в 2006 году землетрясение в Корякии было, помните?

— Не помню…

— Вот. Многие не помнят. А ведь тогда несколько поселков порушило, 8 баллов! Так наш Олег Николаевич, как губернатор, через три часа уже на месте был. Быстро обеспечил народ едой, теплыми вещами. Мы за ним тогда всем поселком по телевизору следили, переживали. Он же все равно наш, Кожемяко.

— Почему тогда говорят, что он базу вашу развалил? Видели, наверное, ролики везде рассылаются?

— Да видел… Знаете, я тут недавно во Вьетнаме был, в отпуске. Сижу в ванне грязевой, вместе со мной еще шесть человек. Большинство приморцы! Начали выборы обсуждать, и Кожемяко… Его тогда только врио назначили. И вот народ давай, как у нас могут: такой-сякой, сначала Преображение развалил, потом все регионы, один за другим, где губернатором был … Я молчал-молчал, потом не выдержал. Люди, говорю, у вас ум есть? Если бы человек регионы разваливал, кто б его из одного в другой направлял? Кому это надо? Зачем? Дайте, говорю, расскажу, как есть, кто такой Кожемяко и с чем его едят.

— И с чем же вашего, а теперь уже нашего, Кожемяко едят?

— С перцем! Помню, Олег Николаевич, в один из приездов в Преображение рассказывал мне историю, как он в первый раз в Корякию прилетел. Его тогдашний губернатор отправил оленей считать. В тундру. Я, говорит, взял спальник, сел в вертолет и улетел. Вернулся, губернатора уже сняли.

— Оленей-то посчитал?

— А то! Говорю ж: в уме считает мгновенно.

— А вот, говорят, плавбазы все подчистую извели, многие работы лишились. Правда это?

— Да, было принято решение убрать плавбазы, — кивает головой Слободян. — И это было верное решение с точки зрения экономики. Суда были старые, ходить в море на этих плавбазах было уже опасно, ремонтировать — дорого. А теперь считайте: на базах выпускалось продукции максимально 200 тонн, работало там 400 человек. Взамен плавбаз мы приобрели БМРТ, там экипаж 100 человек, а выпуск продукции не намного меньше: 180 тонн. Экономия! Конечно, когда плавбазы убрали, многие люди были недовольны, там же семьями работали. Но, с другой стороны, это же производство, которое должно быть эффективным. Пойдемте! Покажу вам базу нашу. Интересно вместе с вами поискать, в каком месте у нас развалины…

«Своих не бросает!»

На улице светило яркое осеннее солнышко. Все-таки осень в Приморье в этом году явно удалась. Думала — в Преображении ветрено, у моря-то! — но нет, не угадала! Вокруг тишь да блажь. У забора лежат две сонные собаки, на самом заборе угрожающая надпись: «На территории порта рыбная ловля запрещена». Неужели кто-то ловит? Между промысловых судов и портовых кранов?.. Здесь ведь еще — док для среднетоннажных судов, так сказать, свой судоремонтный завод.

От здания конторы Преображенской базы тралового флота до моря метров пятьдесят. Идем на рыбокомбинат: это длинное одноэтажное строение, возле которого стоят машины. Рабочие грузят ящики с консервами… Добывают и перерабатывают здесь минтай, сельдь, краб и креветку. Надеваем белые халаты, шапочки на голову, бахилы, — производство пищевой продукции иных вариантов не допускает. В нос бьет не слишком приятный запах свежей рыбы. Смотрим этапы консервного производства. Вот рыба замороженная, вот она лежит на лотках, размораживается, потом — конвейер, а вот уже консервные банки фасуют в ящики…

Теперь я могу утверждать — видела своими глазами, что сайра производства Преображения фасована по банкам плотно! А то, знаете, зачастую берешь в магазине консерву, она у тебя в руках булькает, как погремушка, откроешь потом, а рыбы внутри — кот наплакал…

— Рыбный комбинат Кожемяко построил, — мы беседуем с Валерием Ямаловым, генеральным директором предприятия. — Я Олега Николаевича давно знаю, еще с двухтысячных. На моих глазах здесь все события происходили. Когда Советский Союз развалился, много тут собственников перебывало, а только толка не было. База была на грани. Задержки зарплаты, народ в нищете… А потом Кожемяко пришел. То, что удалось сохранить флот, только его заслуга. Если бы флота не было, вместо поселка было бы кладбище… Знаете, когда Кожемяко лично базой руководил, все было отлично. Мы на День рыбака звезд эстрады со всей России сюда возили… А потом политика Олега Николаевича затянула. Уехал он отсюда. Народ обиделся, говорили — бросил нас. После его отъезда с управлением, объективно, стало хуже…

— То есть, люди, которые руководили базой в отсутствии Кожемяко, не оправдали надежд?

— Можно сказать, и так, — качает головой Ямалов. — Талант управлять — он ведь не у каждого. Много ходоков было на Сахалин, жаловались. Да он и сам понимал, что не дело руководить на расстоянии. Надо заниматься чем-то одним. Решение продать Преображенскую базу было осмысленным и здравым.

— Так что продавать было, если у базы проблемы были?

— Так не финансовые же проблемы были, а межличностные, — терпеливо объясняет настырному журналисту Ямалов. — Желающих прибрести ПБТФ всегда было немало. Предприятие-то на зависть! Крепко на ногах стоит, прибыль приносит. Конечно, у нас есть вопросы к новым владельцам. Народ за социалку боится. При Кожемяко-то строго с этим было: база почти все в поселке на себе тянула. Вон, даже храм построили, взлетно-посадочную полосу. А сейчас как будет, посмотрим. Может, новый собственник решит, что это все лишнее… Вспомним мы тогда Олега Николаевича. Хотя если губернатором станет, так, думаем, своих в обиду не даст…Он же сюда в июле приезжал, с новым владельцем, Верховским, с Сахалина. Сразу, как после продажи. Собрали народ в ДК. Люди жесткие вопросы задавали. Верховский заверил, что поселок будет дальше жить и развиваться, и то, что было хорошее, все останется… Здесь же наша база все содержит: ежемесячно ветеранам к пенсии доплачиваем, лекарства покупаем, рыбопродукцию выделяем, школам помогаем с детским питанием, спортшколу содержим, летний лагерь, учебные классы… Плюс к тому кинотеатр открыли, спортплощадку построили, про храм и взлетную полосу и так всем известно!

— Валерий Ильич, вы говорите, кто знакомы с Кожемяко почти двадцать лет. На ваш взгляд, какое главное качество человека, о котором так по-разному сейчас говорят?

— Он человек жесткий, но справедливый. Если понимает, что не прав, признает ошибки. Но самое главное, этот человек всегда держит слово. Знаете, как у нас в Приморье говорят? Мужик сказал — мужик сделал. Когда узнали, что Кожемяко к нам врио губернатора прислали, обрадовались. Понимают — он преображенцев не бросит. Теперь на базе совсем другая обстановка царит. Из кабинета в кабинет люди ходят, друг другу улыбаются… Есть какая-то уверенность в завтрашнем дне.

Племя «кошачьих»

Факты — вещь упрямая. В нашем случае — необходимые для понимания того, что же на самом деле происходит в ПБТФ.

— Мы первыми на Дальнем Востоке начали серьезно модернизировать флот, — продолжает рассказ о родном предприятии Игорь Слободян. — В 2000 году со стапелей сошел БМРТ «Бухта Преображения». Цена такого судна — не один десяток миллионов долларов. В 2011 году пришел «Генерал Трошев», наша гордость! Впервые за много лет в состав российского рыбопромыслового флота было введено новое судно океанского класса! По нашему заказу корабль оснастили новейшим оборудованием. В сутки можно больше 150 тонн биоресурсов добывать. Из правительства РФ тогда поздравления прислали, праздник был на весь поселок. В 2015 году, когда базе 85 лет исполнилось, мы сразу три судна приобрели: в Китае построили сайролов «Лучегорск», в Корее купили две шхуны для промысла краба и креветки — «Леопард» и «Рысь». Еще у нас креветколов есть, по имени «Барс». Этим отрядом «кошачьих» мы легко старые базы заменили! — Игорь Николаевич улыбается, подливает чая и спрашивает меня:

— А теперь пусть мне кто-нибудь ответит, где у нас развалины? К слову, в 2015-м наш рыбокомбинат, после модернизации, вышел на проектную мощность. Развиваем марикультуру, а еще есть цех кулинарии… Икру морского ежа пробовали в наших консервах? То-то и оно! Как там юморист говорил? Давайте спорить о вкусе черной икры с теми, кто ее ел…

Конечно, Преображение — не рай на земле. Это обычный приморский поселок, где немало насущных проблем, главная из которых, безусловно, мост. Мосту уже бог знает сколько лет, он латаный-перелатаный, ездить по нему откровенно страшно, да и ходить надо с опаской. Я прошлась. Деревянные доски настила вызывающе шатались, а в некоторых местах лучше было не наступить, от греха подальше…

И хотя вода под мостом была кристально прозрачной, и на вид — неглубоко, проверять не хотелось. Глядя на этот мостовой антиквариат, вопросов было два: как тут ездят грузовики и когда это счастье, упаси бог, наконец, провалится?

— Сделайте нам мост! — вот уже много лет вопиют местные жители к властям всех мастей и рангов, которых заносит на этот край приморской земли. На мост меня привели специально. Какая заметка про Преображение, да без моста! «Достопримечательность», хотя и в кавычках.

— Сколько себя помню, этот мост стоит! С детства, — разводит руками Игорь Слободян, мой экскурсовод по поселку. — И до сих пор даже проекта нового нет. Из года в год латаем, когда наводнение — укрепляем, балки меняем, но все это картины не меняет. Новый надо строить! Каждый губернатор обещал, никто не сделал. Вот, сейчас на Олега Николаевича надеемся. Дорогу ж сделали после его визита, за неделю! Сразу и подрядчик нашелся. Когда в клубе собрание было, вопрос про мост тоже задавали. Решили весной строить резервный, объездной. К концу будущего года поставлена задача построить новый, капитальный.

— Верите?

— Верю. И, знаете, не я один. Недавно во Владивосток ездил, дети у меня там живут. В автобусе разговор услышал, две бабульки разговаривают. Одна другой на работников собеса жалуется. И говорит: «Я их напугала там. В собесе, пойду, говорю, к Кожемяко. Он на вас управу быстро найдет!» Вот такое настроение в народе… Да и у нас тут, в Преображении, люди верить начали в лучшее. Давно такого не было.

***

Перед отъездом из Преображения решила заехать в больницу. Медицинское учреждение, в каком-то смысле, лицо любого населенного пункта. Честно говоря, ожидала увидеть ободранные стены, не увидела. Как говорится, все чистенько, но бедненько. В коридоре познакомилась с женщиной, Тамарой Панасюк. Проходила медкомиссию, оформлялась в море.

— Я на базе уже 37 лет работаю, на пенсию вышла, а только какая у меня пенсия — 14 тысяч? Разве проживешь? Вот, в рейс иду, на рыбу… Конечно, больнице нашей помогать надо, ремонт бы сделать. Все старое, убогое. Врачей не хватает. Вот, надеемся, что оборудование новое больница наша получит. Кожемяко здесь был, мы с ним общались. Мое мнение о нем нормальное. Знаю, что будет сделано для поселка. Знаю, что буду голосовать за него.

— А вот про базу вашу Преображенскую разное говорят, слышали?..

— Да и слушать ничего не хочу. Прекрасная компания, прекрасные люди. Я голосую за то, чтоб мир был на земле, чтоб нормально все было, чтоб все развивалось, строилось…

Чудесное место на земле — приморский поселок Преображение. Скалы, чистейшее море, киты у берега плещутся. А отъезжаешь сотню метров от берега — свалка громадная, которую десятилетиями никто не убирает. Такой вот дуализм мировосприятия, который мы, люди, своими же руками создаем. А ведь чего проще-то — свалку разгрести. И ничего для этого особо не надо, кроме как задачу поставить. Твердо решить, что мусор надо убирать. Что с помойкой в окружающем пространстве пора завязывать.

Хотелось бы верить, что слово — Преображение — станет знаковым для Приморья.

Лада ГЛЫБИНА

Фото PortoFranko