Сегодня на рабочей встрече представителей РФ и КНДР во Владивостоке основными темами для обсуждения стали строительство автомобильного моста через реку Туманную, создание Торгового дома электронной коммерции РФ—КНДР, вопрос о северокорейских рабочих, а также подготовка к мартовской межправкомиссии двух стран. Фоном для встречи стало сообщение американской газеты The Washington Post, по данным которой Москва прошлой осенью предлагала Пхеньяну построить атомный реактор в обмен на отказ от военной ядерной программы. Посольство России в КНДР, впрочем, информацию об этом уже опровергло.

Обсуждение строительства автомобильного моста через реку Туманную стало одной из главных тем рабочей встречи замминистра по развитию Дальнего Востока Александра Крутикова и замминистра внешнеэкономической деятельности КНДР Ли Гван Гына во Владивостоке. Рабочая группа по строительству моста была создана в марте 2018 года, и сейчас вышла на этап предварительного технико-экономического обоснования. Строительство моста активно лоббируется северокорейской стороной, которая рассматривает его как важный символ укрепления добрососедских отношений между двумя странами. КНДР при этом указывает на новый мост через реку Ялу, соединяющий китайский Даньдун с корейским Синыйчжу: его открытие в перспективе должно привести к серьезному росту товарооборота между двумя государствами.

Строительство моста между Приморьем и Северной Кореей на первый взгляд выглядит спорной с точки зрения окупаемости идеей. Товарооборот между соседними странами из-за наложенных на Пхеньян санкций по итогам первых трех кварталов 2018 года упал на 71,3% и за весь год, по предварительным оценкам, в сумме немного превысил $20 млн. Между странами уже существует железнодорожный мост, который эксплуатирует совместное российско-северокорейское предприятие «Расонконтранс». Оно выведено из-под санкций ООН, но испытывающее из-за них проблемы с загрузкой мощностей. Тем не менее эксперты уверены: в случае постройки новый мост будет иметь загрузку до 500 машин в сутки, ведь «многие предметы пищевой, текстильной промышленности санкциями ООН не затронуты». С железнодорожными перевозками по соседнему мосту конкуренции не будет: автомобилями будут возить малые партии товаров, которые не интересны железнодорожным перевозчикам.

Более того, мост в перспективе может сыграть важную роль в развитии российского туризма в КНДР. — Москва и Пхеньян уже сделали встречные шаги по упрощению визовых ограничений, и если этот тренд будет продолжен, можно ожидать в ближайшем будущем роста турпотока из России до 20 тыс. человек при реалистичном и до 100 тыс. при оптимистичном сценарии, — считает один из экспертов. Существует, впрочем, проблема санкционных ограничений, которые обязательно всплывут, если идея строительства моста начнет воплощаться в жизнь.

Другая важная тема на переговорах,— создание и функционирование Торгового дома электронной коммерции Россия—КНДР. Эта высказанная в 2018 году идея получила поддержку на прошлом Восточном экономическом форуме во Владивостоке и сейчас находится в финальной стадии. Сайт koryo2b.ru станет, по словам источника газнты «Коммерсант», «чуть ли не первым случаем стыковки обычного интернета c северокорейским интранетом». Когда сайт будет запущен, физические и юридические лица из РФ смогут закупать там произведенную в КНДР продукцию, не запрещенную санкциями. Остается, правда, неясным, как будет осуществляться перевод средств: любые финансовые трансакции с КНДР строго запрещены санкциями ООН.

На встрече обсуждался и актуальный для Дальнего Востока России вопрос северокорейских рабочих. Последние из них в соответствии с санкционными ограничениями должны покинуть территорию РФ до конца 2019 года. По некоторым данным, за последние годы число северокорейских рабочих в России уменьшилось в четыре раза и сейчас не превышает 10 тыс. человек.

Интересно, что незадолго до начала рабочей встречи во Владивостоке газета The Washington Post опубликовала статью, в которой со ссылкой на американских дипломатов рассказала о еще одном примере взаимодействия Москвы и Пхеньяна — якобы первая предлагала построить в Северной Корее атомный реактор в обмен на отказ КНДР от своей ядерной программы. Предложение якобы было сделано Москвой Пхеньяну осенью 2018 года и было истолковано Вашингтоном как «оппортунизм» и саботаж американской стратегии давления на КНДР. Замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков и посол РФ в КНДР Александр Мацегора опровергли эти заявления.

— АЭС стоит несколько миллиардов долларов,— подчеркнул в беседе с ТАСС господин Мацегора.— Столько же, если не больше, пошло бы на полную модернизацию энергетической инфраструктуры КНДР. Кто готов сделать такой подарок — ведь у самих корейцев этих денег нет?

Директор Центра энергетики и безопасности Антон Хлопков полагает: вне зависимости от того, предлагала ли российская сторона построить реактор или нет, эта идея имеет смысл в контексте денуклеаризации Корейского полуострова.

— Пхеньян пытается заполучить атомную электростанцию уже более полувека,— напомнил эксперт.— Впервые КНДР обратилась к Москве в конце 1960-х годов. В 1980-х годах были новые попытки построить ее с помощью СССР, в 1990-х — с помощью международного консорциума во главе с США, в 2000-х — самостоятельно. Но успехи были ограниченные.

По словам эксперта, в настоящий момент в остро нуждающейся в электроэнергии стране существует только один реактор мощностью 5 МВт. Он расположен в Йонбёне и был построен северокорейскими специалистами в 1980-х годах на основе британской технологии Magnox.

— Возврат к проекту строительства АЭС на основе реакторов ВВЭР, который был свернут в начале 1990-х годов, мог бы удовлетворить потребности КНДР в электроэнергии и был бы хорошим предложением в рамках более широкого комплекса мер по денуклеаризации полуострова,— заметил господин Хлопков.— Россия в этом плане может сделать уникальное предложение: не только построить АЭС и поставлять в КНДР свежее ядерное топливо, но также забирать отработанное ядерное топливо, предотвращая, таким образом, его потенциальное использование для производства оружейных материалов.

По его словам, технологические возможности для такой операции есть у очень ограниченного круга стран, а среди соседей КНДР — только у РФ.

Фото Юрия МАЛЬЦЕВА (из архива)