Цок, цоц, цок… Стучат каблучки по лестнице. Я пришла из школы, жду маму на обед, и узнаю ее походку за два этажа. В 10 лет мне очень сильно нужна мама! Во-первых, она лучше всех готовит. Во-вторых, мама — выпускница физмата ДВГУ, легко решает ненавистную математику. А еще мама где-то достает интересные книжки, и можно после школы лежать на диване, грызть конфеты, читать, покуда на лестнице в шесть вечера не послышится такой знакомый стук каблучков…

— Какие красивые ноги! — иногда я слышу, как незнакомые мужчины улыбаются моей маме, и говорят нам вслед эти странные слова.

«Вот глупые дядьки! — думаю. — Ноги как ноги. Разве они могут быть красивыми?»

Потом я оценила значение этих слов. Когда я выросла, выяснилось, что мама подарила их мне. Красивые, длинные ноги. И я, разумеется, немедленно этим воспользовалась, и убежала от нее куда подальше. Иногда возвращалась, не скрою.

— Мама, мне надо выходить на работу. Внучку — тебе!

Каждый день к восьми часам в детский сад. Потом — на музыку. Через день — на танцы. И так по кругу. Туфли уже без каблуков… А ноги все равно болят. Но разве можно сказать дочери — извини, не могу, устала?..

А я все бежала, не останавливалась. Одна работа, вторая. Надо поменять квартиру, надо сделать ремонт, надо купить машину… И еще надо постараться найти эту пресловутую личную жизнь!

— Ну, почему ты не звонишь? — робко раздается в телефонной трубке мамин голос.

— Ты можешь понять, что я замоталась? — рычу в ответ. — Меня тошнит от разговоров. У меня три десятка собеседников за день. Можно мне вечером помолчать?..

— Можно, — соглашается мама. — Но все-таки, может, ты со мной поговоришь, хотя бы пять минуточек?..

— Знаешь, давай завтра. А еще лучше, в субботу. Вот я приеду, и разговаривай, сколько хочешь!

Мама вздыхает, в трубке раздаются гудки. Мне становится стыдно ровно на пять минут. Потом я уже думаю, где найти дочери репетитора, и сколько мне это будет стоить в месяц…

А потом мама заболела. Ее ноги сдали окончательно. Сначала были натирки. Потом — уколы. Потом какие-то безумные, якобы, исцеляющие кровати… Перед артрозом, сожравшим коленные суставы, все оказалось бессильным. Выход был один — операция. В перспективе — две. А это значит — два наркоза, на одно, не слишком уже молодое сердце.

Под нож хирурга ложились мы вдвоем.

И этот нож как-то разом отсек у меня в голове всю эту ненужную суету. Какая-то работа, какие-то деньги, какое-то перспективы… Господи, да гори оно все пропадом, когда я могу потерять маму!

Слава Богу, обошлось. Замечательная в Санкт-Петербурге клиника, врачи — золотые. И вот — о, чудо! — мамины ноги вновь стали стройными. Уродливая кривизна ушла, как не и не было. Теперь я в шутку зову ее Терминатором. Когда она проходит рамку в аэропорту Владивостока, в коленях звенит металл.

— Знаешь, надо мне пальто новое купить! — придирчиво разглядывает себя в зеркало. — И вот эти морщины… Ты к какому косметологу ходишь? Может, меня отведешь? И вот эти суставы, которые мне поставили. Они же, говорят, сносятся через двадцать лет? И что потом?..

В 68, оказывается, жизнь может начаться в очередной раз. Мне просто нужно, чтобы она была рядом.

— Поехали ко мне, обои будем клеить!

— Да какой из меня клейшик, — улыбается, довольная. — Ты ж меня зовешь просто потому, что в моем присутствии у тебя энергия рабочая включается!

Точно, включается. Пусть сидит в кресле, и командует. Я буду спорить, ругаться, но когда мама рядом — обои в комнате наклею за день. А без нее на неделю растянется. Почему — загадка природы.

Почему мамин свекольник вкуснее, чей мой? Варим-то по одному рецепту…

Почему у мамы абсолютно все спрашивают дорогу? А у меня не так, чтобы очень… Впрочем, я езжу на машине, и у меня нет времени улыбаться встречным прохожим, так, как это делает она.

Почему моя собака чует ее приход с первого этажа, и прыгает по этому поводу чуть ли не до потолка?.. Наверное, потому что собаки иначе, чем люди реагируют на абсолютную, всепрощающую, ничего взамен не требующую, любовь.

А еще мама, разумеется, тысячу раз была права, когда иногда говорила мне, в сердцах:

— Вот вырастет у тебя дочка, и ты все поймешь!

Я отмахивалась. У меня-то, разумеется, будет все по-другому.

— Алло, Даша! — Наконец-то, дозваниваюсь дочери, которая радостно сбежала после школы в кампус ДВФУ. — Почему ты мне уже два дня не звонишь? Что значит — зарядка поломалась? Совести у тебя нет, я же волнуюсь. Вот будет у тебя дочка, она за меня отомстит!

Мама пьет чай в кресле, и вроде бы смотрит сериал. Но я -то вижу, краем губ она улыбается. Интересно, у меня когда-нибудь достанет смелости сказать, как сильно я ее люблю?..

Лада ГЛЫБИНА

Фото Юрия МАЛЬЦЕВА