Зачастую самые страшные драмы происходят на фоне очень сильной любви. Четыре года длится история, которая могла бы лечь в основу сценария для телевизионного сериала. Но беда в том, что это «кино» может стоить жизни человеку, зло — остаться безнаказанным, а вера в справедливость — попранной.

***

Не зря говорят, что любовь к внукам гораздо сильнее, чем любовь к детям. Особенно если маленький родной человек — твоя копия и даже имена у вас одинаковые.

— Дедушка, ты меня не оставишь, как мама и папа?

— Никогда, Вадим! Никогда я тебя не брошу и не предам…

Наверное, такой разговор точно мог состояться между мальчиком Вадимом, названным в честь деда, Вадима Герасимца, который его в итоге и вырастил. Пока родители устраивали жизнь, Вадим Михайлович растил, учил, заботился, решал проблемы, но главное — очень любил своего единственного внука.

И ничего для него не жалел. Не только в моральном, но и в финансовом плане. Возможно, именно это в итоге привело к трагическим последствиям. Потому что, когда приходится обвинять самого родного и любимого человека на земле в краже, обмане и фальсификации документов, это всегда личная катастрофа. И нет ничего больнее и страшнее.

28 февраля 2014 для Вадима Герасимца, успешного, уважаемого во Владивостоке бизнесмена, небо упало на землю. В тот день он вышел из больницы после инсульта, сел в машину и поехал на свое предприятие. Решил написать в бухгалтерии заявление на отпуск. Пусть он и генеральный директор, и главный акционер, у которого на руках 49 % акций предприятия «Владавто», но в документах должен быть порядок.

— Куда собрался, дед? — непонятно откуда взявшийся охранник перегородил дорогу на родное предприятие.

— Ты кто такой?

— Как это — кто? — возмутился Вадим Михайлович. — Герасимец, генеральный директор. Акционер. А вы кто такой? И кто здесь пункт охраны поставил?

— Да какой ты генеральный директор! Тебя давно уже переизбрали. Давай иди отсюда. Ходят тут разные. А пункт охраны кому надо, тот и поставил…

По логике развития событий прямо у ворот родного предприятия Вадима Михайловича должен был хватить новый инсульт. Но он, бывший гонщик, спортсмен, справился. Нужно было срочно выяснить, кто и, главное, каким образом за время его болезни захватил предприятие? Спустя полчаса Вадим Герасимец уже был в центре, где процесс регистрации проходят все акции. Сотрудницы центра Вадима Михайловича знали прекрасно.

— Ой, выздоровели! Радость-то какая! Ваши акции?.. Да вы же сами их внуку отдали. Он пришел с бумагами, подписанными вами. Мы же вашу подпись знаем! Да у нас даже сомнений никаких не было…

В ответ Вадим Герасимец промолчал. В жизни каждого мужчины бывают ситуации, когда нужно просто держать удар.

А потом началась эпопея… Судебные разбирательства, прокуратура, экспертизы… Как только Вадим Михайлович написал заявление в правоохранительные органы, тут же полетело встречное заявление о признании его недееспособным. Потому что тогда официально он не был женат на своей нынешней супруге, и любимые дети хотели получить над ним опеку. Чтоб неповадно было в суд на них подавать.

Суд, естественно, в иске отказал. Что было на этом суде, какие высказывания приводили в его адрес родные люди, лучше не вспоминать — слишком мерзко. Но Герасимец все выдержал. Он вообще очень сильный человек, Вадим Михайлович. В молодости активно занимался спортом, был гонщиком. Однажды разбился насмерть. Так, что врачи констатировали смерть. Чудом очнулся в морге. Перенес множество операций, но выкарабкался… Вот и сейчас — рано списывать его со счетов.

— Он сам на меня все переписал, — уверяет в судебных заседаниях внук Вадим Герасимец, названный в честь деда. — Это было его добровольное решение, произошло это 17 января. И вот его личная подпись!..

Действительно, подпись на документах о передаче контрольного пакета акций есть. Уверенная, четкая, разборчивая, как всегда расписывался генеральный директор ООО «Владавто» Вадим Герасимец. И дата стоит — действительно 17 января. Однако именно 17 января медики официально диагностировали у пациента городской больницы Вадима Михайловича Герасимца обширный инсульт.

— Моему мужу стало плохо еще 16 января, а 17-го, утром, стало понятно, что нужна госпитализация, — рассказывает Елена Николаевна, на тот момент гражданская супруга Герасимца-старшего. — Я врач-невролог, поехала на работу, нужно было посоветоваться с коллегами — класть ли Вадима Михайловича в больницу или решать вопрос с Южной Кореей…Конечно, я тут же позвонила сыну и внуку (у нас были прекрасные отношения!), чтобы они приехали,и присмотрели за Вадимом Михайловичем. Он был очень плох. Не говорил. Лежал на кровати и не мог подняться. Когда его потом перевозили в больницу, даже одеться сам не смог… Более того, последующая медицинская экспертиза признала в этот день Вадима Михайловича недееспособным.

Тем не менее утверждается, что именно в этот момент, в разгар инсульта, совершенно беспомощный, ничего не понимающий человек, который не мог двинуть рукой, чтобы надеть на себя одежду, поставил четкую, твердую подпись на передаточных документах. Оставив тем самым себя и свою гражданскую на тот момент жену абсолютно нищими.

***

Откуда взялась подпись? На этот вопрос легко ответит любой генеральный директор, который зачастую дает своему главному бухгалтеру чистые подписанные бланки для налоговой. Вадим Герасимец-старший не был исключением. Главному бухгалтеру безгранично доверял. Кроме всего прочего, сделал для этого человека немало хорошего. К примеру, помог оплатить лечение в Южной Корее, невзирая на старую народную истину: не делай людям добра — не будет зла.

— На предварительном следствии бухгалтер, Антонина Допиро, четко показала, что отдала бланки документов по требованию внука, Вадима Евгеньевича, — рассказывает адвокат Алексей Кочановский. — Но затем она показания изменила. Сказала, что ошиблась в числах, а бланки передала в феврале, когда уже акции были переоформлены на новых владельцев. Видимо, по стечению обстоятельств бухгалтер через некоторое время приобрела квартиру в новом доме, сделала там ремонт. Замечу: все это с очень небольшой зарплаты. Никаких кредитов, ипотеки дама не брала — мы проверяли. Говорит, что квартиру купила дочь, но у дочери тоже доходы весьма скромные.

Везет же людям, которые вот так внезапно приобретают квартиры в новостроях. Не иначе клад нашла бухгалтер Допиро. А вот у ее бывшего генерального директора, после того как он якобы добровольно передал акции внуку, с деньгами полный швах. Теперь из всех доходов у Вадима Михайловича — только пенсия. К слову, раньше пенсию получала бывшая жена, по доверенности, на себя же и тратила. Кроме всего прочего, Герасимец-старший оплачивал экс-супруге лечение, покупал одежду, продукты. В общем, заботился, как подобает порядочному человеку. Потому что личные отношения бывают разные, но людьми нужно оставаться всегда.

Как ни странно, именно это обстоятельство сыграло очередную злую шутку. Видимо, акций было кому-то мало. Вскоре черным вороном прилетел иск о разделе имущества, якобы совместно с бывшей женой нажитого. Мол, покупал продукты, одежду, отдавал пенсию — значит вел совместное хозяйство. Значит — дели квартиру и машину. То, что Герасимец-старший приобрел, давно уже будучи в отношениях с другой женщиной. Заодно решили поделить счета — думали, что на них еще что-то лежит…

Эта ситуация чуть не стоила Вадиму Михайловичу жизни. Его не хотели расстраивать, однако случайно услышанный разговор жены с адвокатом привел к третьему инсульту, чуть не ставшему летальным Заметим, все эти четыре года, когда здоровье «любимого» деда из месяца в месяц подрывалось судебными разбирательствами, когда человека фактически довели до очередных двух инсультов, ни сын, ни внук не перевели ему ни копейки на лечение.

— Нам не дают с ним встречаться, — такая версия звучит в судебных разбирательствах, видимо, намекая на «воплощение зла» — Елену Николаевну, благодаря усилиям которой их дед, Вадим Михайлович Герасимец, еще не покинул этот несправедливый мир. Спорить бесполезно. Не переубедишь, тем более что именно на этом строится вся линия защиты и нападения. Однако хочется задать один простой вопрос: хорошо, предположим, вам не дают встречаться! Но, господа, вам же прекрасно известны номера счетов деда, которые вы хотели арестовать. Так что вам мешает класть туда ежемесячно деньги? Почему друзья Вадима Михайловича на свои средства везут ему дорогие лекарства и фактически содержат его, беспомощного? А вы, говорят, покупаете квартиры, машины и ни в чем себе не отказываете… Совесть есть? Или это слово вам в принципе не знакомо?

— Скажите, почему вы не помогаете своему деду? — такой вопрос мы задали лично Вадиму Герасимцу-младшему. — Вы можете дать комментарии по этой вопиющей ситуации?

— Я комментариев не даю по этому вопросу, — был ответ. — Это мои личные предпочтения по этому поводу… Что ж. На нет, как говорится, и суда нет. Однако есть мнение, которое невозможно не высказать.

***

Если бы Вадим Михайлович в самом деле добровольно решил переписать акции на внука, наверное, его бы как минимум пустили на предприятие. Сказали бы: «О, дедуля, ты выздоровел! Ну, давай уже, отдыхай. Мы будем руководить. Будем тебе деньги давать, а ты давай отдыхай, лечись…».

Наверное, на него не подавали бы в суд, надеясь признать недееспособным.

Наверное, у него не пытались бы отобрать половину квартиры и машину.

Один большой вопрос: почему затягивается следствие? Вот уже четыре года следственные органы пытаются разобраться в уголовном деле, которое, казалось бы, выеденного яйца не стоит. Есть человек, который утверждает, что никому акций не передавал. И есть другой человек, который акции эти волшебным образом получил. Чего тут расследовать-то?..

Тем не менее, уголовное дело с 2014 года кочует из края в город, потом в район, потом опять в город… Бумаги перекладываются, дело с места не двигается. Человеку все хуже и хуже. Было еще два инсульта. Не хочется так думать, но невольно возникают мысли: как раз на это расчет? Чего было проще — вызвать главбуха, провести очную ставку, когда Герасимец-старший еще мог участвовать в этом процессе.

Водитель, друг сына Вадима Михайловича, утверждает, что видел, стоя в коридоре, как подписывалось передаточное заявление. Но что стоит провести эксперимент, дабы удостовериться, что из коридора в квартире Герасимца-старшего невозможно увидеть то, что происходит в спальне. Или вопрос правильнее сформулировать по-другому: чего стоит эксперимент не проводить? Чего ждут следователи? Не хотелось бы думать — смерти…

Нет, в расследовании не отказывают. Его просто волокитят. Есть такая проверенная практика: того не успели допросить, этого… Выходят сроки, пишут отказное. Потом сама же прокуратура пишет жалобу на действия следствия, и все начинается по новой. Может быть, дело в том, что внук ранее, до того как пришел на работу к деду, был сотрудником правоохранительных органов? Работал в прокуратуре. Со всеми вытекающими…

Здесь стоит вспомнить, что у нас сегодня на всех уровнях борьба с коррупцией. Сменилось руководство краевого УВД. И неприкасаемых нет. Или все-таки есть?.. А человек, видя, что не может добиться справедливости, тем временем тает на глазах.

— Хорошо хоть в рамках следственного действия удалось наложить арест на акции предприятия, — говорит адвокат Алексей Кочановский. — В противном случае, есть подозрение, эти акции давно были бы уже проданы. У внука, Вадима Герасимца, сейчас контрольный пакет. Потому что до этого дедушка внуку тоже давал акции, и сыну своему тоже давал акции, и на двоих у них сейчас около 70 % . И все у них замечательно. Хотя у других акционеров предприятия дела не так, чтобы очень. Когда предприятием руководил старший Герасимец, годовая прибыль была в разы больше, чем сейчас.

Странно, что другие акционеры до сих пор не задали вопрос, который лежит на поверхности: «Где деньги, Зин?» Но рано или поздно вопрос этот прозвучит. Однако даже не в этом дело. Не в деньгах.

К сожалению, простая истина — что все возвращается — доходит до людей не сразу, а чаще всего, когда граблями по голове. Образно выражаясь, разумеется. Трудно сказать, чем кончится затянувшийся процесс. Но суд ведь бывает не только государственный. Есть еще суд человеческий, который зачастую гораздо справедливее и поэтому — страшнее. Доброе имя дается человеку один раз. «Не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать» — на этих библейских истинах стоит мир. И тот, кто на них покушается, сильно рискует. Ибо — «Аз воздам!». И не бывает иначе.

Когда Герасимец-старший написал заявление о возбуждении уголовного дела на своего внука, он сказал в тот момент так:

— Это нельзя оставлять безнаказанным. Если он так поступил со мной, с близким человеком, то он потом неизвестно до чего дойдет. Ему же хуже будет.

Дед по-прежнему любит своего внука.

К сожалению, иногда мы начинаем воспитывать своих детей слишком поздно. Но, с другой стороны, лучше поздно, чем никогда.

Лада ГЛЫБИНА, («Новая газета во Владивостоке» — PortoFranko)