Ему всего лишь 22. Казалось бы, совсем еще мальчишка. Из поколения тех, на кого еще вчера ворчали – мол, куда катится наша молодежь. Но пришло военное время – и наша молодежь начала показывать поистине беспримерные образцы храбрости и стойкости.  Павел – кавалер ордена Мужества и медали «За отвагу». В боях он получил тяжелое ранение и пока прикован к инвалидной коляске. Однако в госпитале Павел ухитрился найти любовь, а чуть позже  — ему предложили новое место службы в рядах ТОФ. Сейчас храбрый воин на реабилитации, — есть надежда, что Павел, вопреки всем прогнозам врачей, все же будет ходить, просто благодаря своей колоссальной силе воле.  Верим — у этого стального парня все обязательно получится.

—   Павел, расскажите, с чего все начиналось? Как вы стали военным?

— Начиналось все с детства. У меня отец военный. Он меня  возил на полигон, и я понял, что это мое, — лежит к  службе душа. Хотя возможностей было много, мог бы в спорт уйти, профессиональный. Но я всегда хотел стать боевым офицером, —  поэтому окончил военное училище, и выбрал военную стезю.  Сейчас чуть- чуть пошло все не так, как хотелось по плану. Но ничего. Прорвемся.

—  Когда началась специальная военная операция, военные действия, — вы помните ваши мысли и чувства в тот момент?

—  Когда подписывал контракт, я знал, что я подписываю.  Я понимал, что  будут такие задачи, которые надо сначала делать, а потом обсуждать. Сразу поле того, как мы получили самый первый приказ, командир нас построил и сказал – у кого какие причины, если кто боится, — можете отказаться. У нас был один отказник. Его никто не принижал и не обсуждал. Что касается меня, мне сказали   я пошел. Надо значит надо.

— Как мама отреагировала?

— Мама – жена военного. Я ей сообщение написал, сразу после, и  телефон отключил. Хотя связи все равно не было.  Появилась недели через три. С самого начал вообще было все непросто, тылы не могли подъехать. Помню, одну сигарету на пятерых-шестерых курили. Но ничего. Выживали потихоньку.

— Есть история, которую можно рассказать, и которая особенно запомнилась?  

— У меня есть брат  двоюродный, мы с ним вместе воевали. И вот как-то попали мы с ним под жесткий минометный обстрел на дальнем блокпосту. Прижались к стенке окопа, друг на друга смотрим. Я ему говорю: « Брат, умирать нельзя. Он спрашивает – почему? Я отвечаю, — у тебя дети есть?  Нет. У меня тоже нет. Надо жить, детей сделать. А  потом уже…Но лучше не надо!»

— Как вы получили ранение?

— Был третий день штурма Азовстали. Точно не скажу, как это случилось. Помню – перебегали мы  группой, нас было человек 25-30.  И в меня прилетело. Либо граната, либо РПГ думал, — отбросила меня сильно. Было такое ощущение, что по пояс ног нет. Когда я упал – первая мысль была, — что маме сказать? О себе не думал вообще. Потом ребята подбежали, — увидел, что ноги есть.

— И как маме сказали?

— Позвонил, когда в Ростове лежал. В госпитале. Набрал , говорю, — мама, если стоишь, лучше сядь. Меня ранили, тяжелый. Ниже груди ничего не чувствую, пока не  понимаю, что это. Я тогда редко звонил, — правая рука у меня не работала, в левой всегда капельница, только мог шеей шевелить. Лежал на спине.

-Как же вы ухитрились в госпитале невесту себе найти?  

— Так она мне операцию делала. Настя – медсестра. Она ассистировал на операции, когда мне зашивали задний  пролежень. Меня тогда наркозом обкололи, и я начал к ней подкатывать! А я тогда еще с чипом вшитым лежал, электронным, — к нему пульт прилагался. Говорил ей – не потеряй!  Помню, на хоккей ее звал. Потом выяснилось, что у нас знакомых общих много. И что мы вообще в одной школе учились.

— Удивительная история! Вы долго восстанавливались после ранения?

— До сих пор восстанавливаюсь. Руки уже работают, —  это здорово. Как врачи сказали, у меня то ли 15 то ли 20 процентов костей не хватает,  пуля раздробила лопатку. Но ничего, все нормально.

-Расскажите, за что получили Орден мужества и медаль «За отвагу»?

— Это не мои награды, —  это наши общие  с ребятами награды. Орден Мужества  — это за бои, когда три дня в окружении  бились, была ситуация. Медаль за отвагу – за Мариуполь.

— По нашей информации, готовится еще одно высокое награждение, Павел. Не будем опережать события, еще будет повод поздравить. Скажите,  когда вы после ранения приехали домой, у вас был план, — что дальше делать?   

— Когда я более — менее начал в себя приходить, мысли были разные. И депрессия тоже была, не скрою. Я планировал полгода полечиться и  обратно на фронт. Но потом, через год, врачи объяснили, что все непросто. И у меня другой план построился.

Позвонили из Москвы, из отдела кадров. Спросили, — в каком я состоянии, и сказали, что есть должность капитанская. Я в этот же день написал рапорт. Так что я служу, –  только род деятельности другой. Штабная служба,  канцелярская.  Всегда помню слова моей матери, — она говорила мне, что  умереть за Родину – это самый легкий вызов. А вот остаться живым и служить дальше, даже будучи не там, а здесь, —  это надо иметь характер.

— Павел, что ты думаешь о тех людях,  которые сидят на диванах, и бесконечно все критикуют? В том числе, и СВО?

— Знаете, у меня есть пара друзей, — страйкболисты, — тоже очень много критиковали. А потом смотрели,  смотрели, и психанули, — « я тоже пойду».  Знаете, я других не осуждаю. Это все на совести каждого конкретного человека. Им с этим потом жить, — с отношением к своей стране.

Еще хочу сказать про детские письма, — вы даже не представляете,  как это  важно на фронте! Наших детей очень важно учить истории. СВО  это показало, насколько это важно. Человек, не знающий историю своего государства, не может быть гражданином этого государства. Хотя мы все должны историю знать, взрослые в первую очередь. Тогда бы после начала СВО ни у кого не возникало вопросов.

Анна БЫСТРОВА