Дикий и нелепый по своей природе скандал разгорается вокруг фейсбучного поста писателя Лоры Белоиван. Забавный текст про Сову неожиданно вызвал неадекватную реакцию блюстителей «христианской морали» с прямыми угрозами автору.

Лора Белоиван — писатель, художник, зоозащитник, создатель и директор первого в России центра реабилитации морских животных «Тюлень». Сова, которую им с мужем принесли осиротевшим слётком, — одна из обитательниц полного кошек-птиц-собак дома в Тавричанке. «Зверье-мое», то есть Лорино, часто становится героем ее постов. Постоянные читатели ленты знают живущих здесь животных практически в лицо. И, разумеется, по именам.

Сову так и зовут — Сова. Она здесь, похоже, самая главная и важная. Лора не скрывает восхищения перед этим чудом природы. И в одном из постов, скорее даже, изящном и тонком рассказе, написала о ее божественном происхождении. Что, на мой личный взгляд, может вызвать критическую оценку строгих блюстителей теории Дарвина, но никак не сторонников высшего происхождения сущего на земле.

Тем не менее, вызвало. «Обращаюсь к вам по весьма серьезному поводу: содержание вашей страницы на Фейсбук стало предметом внимания лиц, отвечающих за соблюдение государственных законов. Уважая ваши личные взгляды, и не желая вступать с вами в какие-либо дискуссии, прошу вас, во избежание конфликта, убрать с вашей страницы все материалы оскорбительного для христиан содержания и впредь воздерживаться от публикации таковых. Тем самым вы сделаете доброе дело как себе самой, так и всем тем, кто оказался вовлечен в вышеназванный конфликт», — такое письмо получила автор от известного православного священника.

Хорошо зная Лору, глубоко сомневаюсь, что она кого-либо «вовлекала в конфликт». Она и сама удивилась, переспросив — вы меня ни с кем не путаете? «Нет не путаю». И процитировал начало текста про сову.

После того, как Лора убрала пост из ленты, объяснив ситуацию, последовала обратная реакция. Уже возникла петиция с призывом «вернуть сову». Удаленный текст в знак солидарности с Лорой и в знак протеста против цензуры опубликовали десятки тысяч пользователей интернета. Сова по популярности может обогнать пресловутую «Матильду».

— Лора, первая мысль, уже высказанная твоими подписчиками: а не ущемленные ли в своих лучших денежных чувствах владельцы дельфинариев, с разоблачениями которых ты выступаешь, «науськивают» на тебя злобные силы?

— Мне было довольно неожиданно, что эта мысль вообще возникла. И что довольно много людей ее высказали. После моих антидельфинарниковских публикаций в «Новой» действительно было несколько событий, и про часть из них я точно знаю, что это месть, но что касается этого случая, то дельфинарщики совершенно ни при чем.

— А кто причем?

— Просто инициатива конкретных ретивых верующих, претендующих на святость. Но то, что многие сперва увидели в ней возможность мести, вызванной моим прошлогодним расследованием, меня поразила. То есть, мы сейчас живем в такой обстановке, когда за любым углом самых дурацких обстоятельств может оказаться бабайка. Созданы все предпосылки, чтобы люди вполне серьезно выстраивали конспирологические версии. Сразу задаемся вопросом: «кому это выгодно?», и просчитываем многоходовки — вместо того, чтобы просто констатировать факт. Мы начали забывать о том, что масса глупых, непонятных, неприятных ситуаций возникает только потому, что их инициатором был дурак.

— Тем не менее, бабайка вылезла еще та.

— Еще до письма священника, недели за две, мне написала некая Надежда Григорьева. Понятия не имею, кто это, и понятия не имею, настоящее ли это имя — у нее полно аккаунтов, как выяснилось. Совершенно ультимативное письмо, совершенно неприемлемые форма обращения и интонация. Вот эта Надежда Григорьева потребовала убрать текст про сову, потому что он затрагивает чувства верующих.

Вообще все письмо было настолько нелепое и смешное, что я повесила у себя на странице скрины — вот нам и такие письма пишут. Друзья в комментариях выразили некоторое сочувствие, никто всерьез его не воспринял.

— Ну да, мало ли в интернете, мягко говоря, странных людей…

— Фриков и идиотов в личку пишет много. Слушай, я же сто лет так называемый «тысячник», у меня иммунитет. Сообщение Григорьевой выделялось, потому что в основном мне всё-таки не угрожают. Последний раз угрожали за поездку в Крым, где я занималась дельфиньей темой. Про то письмо почти забыла, а тут сперва оскорбленные верующие, которые с белыми от ненависти глазами жаждут, чтоб меня органы покарали, а затем священник с настоятельной рекомендацией убрать текст.

— В Сети возникли сомнения, что он настоящий.

— Настоящее некуда. У меня, разумеется, есть и оригинал нашей переписки в личке, где его имя незаблюрено. Это довольно известный человек.

— Почему ты решила закрыть его имя?

— Всё потому же. Потому что у меня большая аудитория в интернете. Я не хотела выступить организатором травли.

— А кстати, как ты считаешь, он тебя предупредил или угрожал? Я вот читаю его текст и не могу сказать однозначно — угроза это или совет.

— И я не могу! Склоняюсь к тому, что совет, и думаю, что сомневаться в этом нас заставляет риторика письма, отбрасывающая нас в эпоху кэгэбэшных преследований инакомыслящих. На самом деле, скорее всего, священник старался удержаться в рамках канцелярского жанра и стилистически переусердствовал.

— Ты написала, что на тебя поступили заявления в силовые структуры…

— И в Роскомнадзор!

— И в Роскомнадзор?!

— У меня есть друзья, близкие к Московской Патриархии. Они мне рассказали, что заявления действительно есть, но что инициатива исходит не от РПЦ, а именно от «группы верующих». РПЦ не в восторге от всей этой ситуации.

— Ничего себе, как интересно!

— По-моему, наоборот, не очень. Очередной скандал, в котором звучит слово «православные», очередная репутационная потеря в глазах сочувствующих Церкви, но сомневающихся и колеблющихся. Причем, опять в сфере, где оценка художественного достоинства некого произведения смешивается с оценкой его лояльности… И самое страшное, эти фанатики неуправляемые. 

— На мой взгляд, в твоем тексте нет намерения оскорбить верующих…

— В нем нет и факта оскорбления. Так считаю не только я и уйма вполне православных людей, так считает и председатель Синодального отдела Московского Патриархата по взаимоотношениям Церкви с обществом. Владимир Легойда вчера поздно вечером написал в фейсбуке, что не усматривает в тексте про сову ничего оскорбительного и что не считает жалобы на его автора христианским поступком.

Кстати, текст ему не понравился, но потом, уже в личной переписке, он сказал мне, что ему не нравится и «Гавриилиада» Пушкина, так что моя сова в условно-хорошей компании.

— Почему в условно?!

— Ай, мне тоже не нравится «Гавриилиада».

— Отлично, давай вернемся к сове. Инцидент с ней исчерпан?

— Боюсь, что нет. Во-первых, заявления существуют. Во-вторых, их организаторша вчера упрекала Легойду в недостаточной компетентности…

— Боже!

— …и грозила… Не помню чем грозила, чем-то грозила. Дойти до самого Господа, может быть. Так что не уверена, что это конец истории.

Несмотря на то, что пресловутую статью 148 натянуть на мою сову можно с очень большим трудом, при желании они могут здорово помешать мне спокойно жить и работать. Последние два дня я, собственно, ничем другим не занимаюсь, кроме как консультируюсь с юристами и слежу за развитием ситуации. То есть, не могу сказать, что все это не выбивает из колеи.

— Лора, а почему ты убрала пост из ленты, если не считаешь его оскорбительным?

— Слушай. Я разозлилась. Я правда была очень зла. Я не могла не предположить, что после удаления поста и моих комментариев этот текст разойдется по всему интернету. Эффект Стрейзанд никто не отменял. Такое дурацкое детское «ну так получите же».

— Не жалеешь?

— Фиг знает. Немного. Куча народу в итоге на полном серьезе обсуждает художественные достоинства постика, написанного за десять минут на телефоне. Зато весь фейсбук в изображениях сов! Это красиво.

С другой стороны, оказалось, что моя ситуация попала в больное место интернет-сообщества. Люди в интернете — в основном-то свободные. Они ненавидят цензуру. Тем более, такую воинственную, которую в последнее время насаждают ревнители веры. И которая, повторюсь, не имеет к вере в Христа никакого отношения.

— Лора, у меня последний вопрос: все-таки, сова — она божественного происхождения?

— А то!

Алексей РАСПУТНЫЙ

Фото представлены Лорой БЕЛОИВАН