Около 500 человек из 10 стран приняли участие в ХI Международном конгрессе рыбаков, который состоялся во Владивостоке. Основными темами стали вопросы государственной поддержки развития отрасли, механизмы реализации инвестиционных обязательств в судостроении и переработке, создания рыбных кластеров на Дальнем Востоке.

Улов уходит за кордон

Все эти проблемы особенно актуальны для региона, на долю которого ежегодно приходится около 70% от общероссийского вылова. При этом структура экспорта, мягко говоря, хромает в одну сторону. То есть — за рубеж. Руководитель Росрыболовства Илья Шестаков напомнил, что Россия до сих пор поставляет за границу в основном сырую рыбу, получая обратно продукты глубокой переработки. Причём, как правило — из нашего же улова.

— По итогам 2015 года китайские предприятия из российского сырья произвели почти 450 тысяч тонн филе — это около 45% мирового производства филе минтая. Конечно, необходимо развивать внутренне производство, — отметил Илья Шестаков. — Основной потенциал экономического роста в рыбной отрасли на Дальнем Востоке — это добыча минтая и возобновление вылова сардины иваси. А также полная переработка отходов производства минтая, которая позволит повысить экономическую отдачу на фоне добычи примерно в два раза. У нас же ровно наоборот: сейчас 90% минтая в стране составляет мороженая рыба, когда в других ведущих странах мира потребляют такое же количество в виде филе и фарша. Эти данные не позволяют согласиться с мнением о том, что с минтаем у нас все хорошо. Далеко не все определяется освоением общего допустимого улова Схожая ситуация и с другими промысловыми объектами. Основную прибыль от российской рыбы получают иностранные переработчики. При этом на Дальнем Востоке до сих пор не осваивается 25 % биоресурсов, а 90 % рыбопромыслового флота состоит из старых и неконкурентоспособных судов. Чтобы стимулировать глубокую переработку продукции и строительство современных судов, в отрасли внедряются новые механизмы.

Квоты под киль

Один из них — так называемые квоты под киль. Проблемы, связанные с внедрением этого механизма, особенно волнуют рыбопромышленников. В частности, Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья считает, что наделять инвестквотами нужно предприятия, которые будут модернизировать заводы или делать реновацию производств. Еще одно предложение — выделять квоту на тонну водоизмещения судна. Расшифровать позицию ведомства в своем докладе постарался заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству Василий Соколов. Он подчеркнул, что помимо крупнотоннажных и среднетоннажных судов в список внесены малотоннажные суда.

— Они будут задействованы на промысле дальневосточной трески, палтуса, терпуга, камбалы, кальмара в Дальневосточном бассейне. Требования к переработке на борту этих судов не устанавливаются, потому что эта рыба для внутреннего рынка и после минимальной переработки сразу поступает в продажу, — добавил Василий Соколов. По его словам, предусмотрено и расширение списка биоресурсов для распределения квот. — Инвестиционные квоты планировались на добычу минтая, трески, сельди и пикши. Это наиболее рентабельные биоресурсы, которые позволяют часть прибыли от них направлять на инвестиции. По поручению президента РФ к ним добавились треска дальневосточная, палтус, терпуг, камбала, кальмар, макрурус и навага, — сообщил он. Вместе с тем, до конца не понятно: а где строить новые пароходы? И как?

— Вопрос здесь более глубокий. У рыбаков основная проблема — финансирование. Необходимы дополнительные подходы, возможно, создание государственных лизинговых компаний с привлечением государственных средств, — комментирует председатель краевого общественного экспертного совета (ОЭС) по рыбному хозяйству Александр Васьков. 

Как космический корабль

Кроме того, на территории нынешней Российской Федерации никогда не строили, скажем, крупнотоннажные рыбодобывающие суда. У тех, кто сегодня в состоянии, сроки постройки не сопоставимы с теми, которые предлагают европейские и азиатские верфи. Механизм инвестиционных квот, который должен стимулировать обновление флота и строительство перерабатывающих предприятий, не заработает без поддержки государства.

— Это такой вечный спор, что такое организация судостроения вообще и что такое судостроение в частности. Человек приходит на предприятие, говорит: «Я хочу построить траулер». Если на предприятии нет линейки производства такого типа судов, то они что делают? Они говорят: «Конечно, построим. Вот столько-то вам будет стоить техническая документация, проект, вот сколько-то будет стоить оснастка…». Судно по стоимости получается как космический корабль. Здесь большая работа предстоит министерству промышленности. Надо просто построить линейки судов, взяв на себя риски изготовления первых нескольких судов, просто осуществив госзаказ, — считает вице-премьер, полпред президента в ДФО Юрий Трутнев.

— Это как раз тот случай, когда государство риски должно взять на себя, иначе это не заработает. Просто написать закон, чтобы этот процесс реально начался, недостаточно. Требуется большая работа, чтобы организовать всю цепочку строения судов с самого начала. Надо разобраться, какие суда строить, на каких предприятиях, для каких целей. Если мы всю подготовительную работе не произведём, то перераспределение квот ничего не даст. У кого-то уйдёт часть рыбных ресурсов, кто-то больше заработает, кто-то меньше. Но для развития Дальнего Востока это может ничего не дать.

По мнению Трутнева, «требовать от рыбаков строительства судов, не понимая, где эти суда строятся, по каким проектам, каковы цена и сроки, нельзя». Тем не менее, с чего-то надо начинать. Как отметил глава Росрыболовства, в целом механизм получается рабочим и прозрачным.

— Подготовленные подзаконные акты мы уже не раз обсуждали и с рыбопромышленниками, и с заинтересованными ведомствами, и с представителями банковских и судостроительных компаний. В целом, отраслевое сообщество положительно оценивает проекты. Многие замечания и дополнения мы учли. В ближайшее время документ будет доработан и внесен в правительство, — прокомментировал Илья Шестаков. Глава ведомства уточнил, что до конца 2016 года планируется завершить работу над нормативной базой по инвестиционным квотам и «уже в следующем году провести их распределение».

Андрей ТКАЧЕНКО